И снова о любовных тянитолкаях...
Весь вечер мы с К. говорили о его личной ситуации. Пришли к ясному, четкому пониманию, что отношения с М. для него губительны (поэтому и обратился ко мне), и не только для него, но и для его ребенка… Согласились о стратегии и тактике выхода из этих отношений. Осталось только перейти к действию.
А на утро получаю от него письмо. «Нет, она хорошая, она вполне меня устраивает, она приятная и веселая, у нас полное взаимопонимание…»
Очередной случай зависимостного перевертыша сознания. Так точно переворачивается сознание алкоголика, который вчера вечером умолял помочь ему освободиться от зеленого змия, а сегодня утром, когда приспичило, уверяет, что никакой зависимости у него нет, что пить - это его право и нормальное удовольствие, что без этого и смысла жизни нет, и самой жизни...
Сколько их, этих тянитолкаев… Точно так одна моя родственница, влезшая выше крыши в зависимость от садиста-мужа (как раз типа перверзного нарциссиста) несколько раз прибегала ко мне с мольбой освободить от него, а когда я ей предлагал решительные меры - и реально помогал их осуществить, устраивал на другое жилье и пр., давал деньги и т.д. - через день-другой или через пару недель все бросала и сбегала к нему обратно, да еще и со злобными претензиями ко мне, с обвинениями, что я, демон эдакий, желаю разрушить ее семью. Полный перевертыш, оборотень!.. В конце концов, я был вынужден отказаться от попыток помощи ей, и сейчас она абсолютно раздавленное, жалкое существо, разрушенная и психически и физически, какая-то иссохшая искаженная тень прежней веселой и сердечной умницы, хотя она еще достаточно молода...
Человек может жить только в двух состояниях: свободы или рабства. Рабству легко сдаться, залезть в его теплую норку, а ведет эта норка вниз, вниз и вниз - прямым ходом в пропасть - в духовную деградацию, душевное и физическое разрушение и необратимое одиночество. В свободу тяжело выходить - карабкаться вверх - через страдание, через ломку, через КАЖУЩЕЕСЯ одиночество, через пустыню - зато потом ты в общении в целым миром, ты на своей вершине и можешь летать.
Есть жизненные выборы, жизненные решения, которые человек может принимать и осуществлять ТОЛЬКО САМ - как дышать, есть, думать... Для решений таких и осуществлений необходима СОБСТВЕННАЯ ЕДИНАЯ, с-интегрированная личность, СОБСТВЕННОЕ ЦЕЛЬНОЕ сознание, СОБСТВЕННАЯ жизненная цель и стратегия ее осуществления, СОБСТВЕННЫЙ жизненный смысл - и достоинство... У человека могут быть советники, учителя, гуру, исповедники, врачи и т.п., но собственной воли и собственного понимания и осуществления собственной жизни не заменит никто. "Можно подвести ишака к воде, но пить его не заставит и шайтан".
Основной вопрос для К., которого он так и не понял, увы, - не жить вместе с Н. или не жить. Вопрос - БЫТЬ собой или не быть. Быть личностью или зомби. Хозяином своей жизни - или рабом своей зависимости, со всеми последствиями, многие из которых уже явственно обозначились и на физическом уровне, и в делах, и в психологическом состоянии.
Из моего письма К.
…Ревность М. к вашему маленькому сыну... Ревность к другой женщине - можно понять, естественно. Но ревновать любимого мужчину к его ребенку - ЧУДОВИЩНО. И это отношение любящей женщины?!.. Любящая и умная подруга - НАОБОРОТ - присоединилась бы к вашей заботе о сыне и других ваших детях, ПОМОГАЛА бы вам поддерживать ваших детей, БОЛЬШЕ бы заботилась о них, в силу женственного материнства, чем даже вы сами. А тут - игра только в одни ворота, только мне, мне и мне... Ну посмотрите же хоть чуть-чуть в глаза очевидности. Ревность к ребенку мужа - лакмусовая бумажка, тест безобманный, одного этого достаточно, чтобы решительно и навсегда спокойно прекратить отношения и идти дальше СВОЕЙ дорогой.
Вопрос к вам: хотите вы быть отцом своего сына, настоящим отцом - или нет? Или решаете обречь мальчика на безотцовщину, а далее, возможно, и на сиротство? Ребенок этот уже дан вам судьбой, Богом - уже в плане Провидения эта маленькая беспомощная жизнь... Спросите же себя - перед кем вы более ответственны - перед благополучной эгоисткой и манипуляторшей М., которая без вас ВПОЛНЕ проживет, или перед своей кровинушкой-малышом, который без вас НЕ проживет?.. Через семь-десять-пятнадцать лет: хотите ли вы, уже высосанный, разрушенный и немощный, сидеть безвольным рабом при мегере и не иметь душевной и жизненной связи с подростком-сыном, нуждающимся в вас как ни в ком более?.. Иметь жуткий комплекс неискупимой вины перед мальчишкой, закоснеть в полном бесчувствии, а то и раньше времени свалиться с инфарктом?..
Или хотите быть независимым, здоровым, уравновешенным, зрелым, веселым папой мальчика, уверенного в том, что у него есть папа, ЕГО папа - пусть и живущий отдельно, но СВОБОДНО и в досягаемости?
М. хочет отнять вас у вашего ребенка. Хочет вас иметь целиком, с потрохами. О чем еще говорить?..
Повторю сказанное вчера. Дайте себе по меньшей мере год УЕДИНЕНИЯ. Свободы. Насильственной, если хотите, свободы, да. Чтобы ПРИЙТИ В СЕБЯ.
В Себя - понимаете? Чтобы внутренне опереться на Себя - на Бога-в-себе. Возымейте терпение перестрадать, пройти ломку. И придет вознаграждение - ясностью сознания, покоем в душе, возможностью радоваться жизни и совершать СОБСТВЕННЫЕ поступки. И здоровье наладится. И дела пойдут вверх.
Ну, опомнитесь же. Вернитесь в СВОЕ сознание, в которое мы вошли вчера с вами вместе = и осуществляйте СВОИ решения.
***
Нокдаун бутербродом, или Ревность поэта
Чего только не случается в практике психотерапии и психиатрии. И вусмерть напиваться с пациентами, и вживаться в их навязчивости и бреды до необратимости и подалее, и угрохиваться вместе с ними наркотиками – как, например, гениальный английский психиатр Лэнг, он это делал вполне осознанно – и помогал, и спасал!.. И в постели с пациентками оказываться – это уже за гранью сексуальности, не говоря о морали, – и бить, и быть битым…
Из своего скромного опыта психотерапевтического экстрима припоминаю случай, когда оказался в легком нокдауне от удара в затылок, пришедшегося всей своей силой точно по мозжечку. Главный координатор движений, мозжечок, он же задний мозг, не путать с задним умом, анатомически близко соседствует с центрами включения-выключения сознания.
Это был второй и на сегодня последний случай нокдауна в моей жизни. Причем, что любопытно, оба – не на боксерском ринге, где подвизался несколько лет и ни разу не побывал на полу, а в ситуациях, связанных с моей медицинской специальностью.
В первый раз на меня со стремительной неожиданностью набросился в проходном дворике шедший мимо сумасшедший антисемит – я не успел и глазом моргнуть, как он, поравнявшись со мной, молниеносным прямым врезал мне в челюсть, и я оказался на коленях с роем танцующих мошек перед глазами, а он с торжествующим воплем «Вот так, жид проклятый!» быстро зашагал дальше. Этого беднягу, поднявшись, пришлось догнать и слегка подлечить левым боковым. Оставил его полежать во дворике, подумать о разумном, добром и вечном.
Второй, мозжечковый нокдаун, заполучил в освященном традицией месте поединков высшего уровня – ресторане московского дома писателей (ЦДЛ). На этом ристалище рыцари пера и бумаги сражались обыкновенно по двум причинам. Первая – творческая недооценка со стороны собеседника («Чтоо? Ты (…) как (…) с гением (…) русской словесности (…) разговариваешь?!) И вторая, классическая – шерше ля фам. Меня подвырубили по второй. И чем – если бы рукой или бутылкой, на худой конец стулом. Нет. Бутербродом. Самым обыкновенным.
Одной из моих пациенток была в ту пору актриса К., звезда кино и театра, красавица, высокая ростом и сложная характером, очень талантливая. В какой-то мере я ей помог, но ограниченно, ибо значительную часть ее трудностей составляли тупиковые отношения с мужем, назовем его Э., – человеком тоже творчески одаренным и страшно ревнивым, с юго-восточной кровью – тяжелый случай. Э. ни к какой психотерапевтической помощи расположен не был, и в наших с К. врачебных беседах фигурировал лишь как некий фантом в шкафу.
И вот зашел я однажды вечером в ресторан ЦДЛ на правах писателя, предъявив свой писательский билет, с целью поужинать. Сижу себе тихо за столиком, начинаю закусывать. Слышу радостный женский возглас: «Владимир Львович!» Поднимаю глаза – через несколько столиков сидит в уютном уголке К. в компании еще двух незнакомых мне дам. Призывно машет рукой: «Владимир Львович, можно вас к нам на минутку? У нас именины!..»
Подхожу, усаживают на свободный стул (столик на четверых), знакомят, наливают бокал… Все три дамы уже порядочно навеселе, требуют, чтобы я догонял – чуть-чуть догоняю, именинница К. с восторгом повествует подругам о том, как ей повезло с этим доктором, который вот он, такой понимающий… В смущении пытаюсь соответствовать комплиментами, К. в патетической растроганности, с блестками слез в прекрасных глазах, придвигается ко мне совсем близко, кладет нежную руку на плечо: «Можно, доктор, я вас расцелую?» – ну как отказать?..
И вдруг – БАМС!! – ШМЯК!.......звон разбитого бокала, звон в голове, восклицательный знак в затылке, вишу где-то в пространстве между стулом и полом, а рядом лежит кусок сервелата, твердого, как подметка, и кусок хлеба. Всего-навсего бутерброд, но с какой мощью пущенный, какой умелой и вдохновенной рукой.
– Что ты делаешь, идиот?! Это же доктор! Мой доктор Леви! – визжит К.
Оглядываюсь – вижу разгневанно сверкающую очами усатую физиономию. Это был Э., мужчина немолодой, небольшого роста, но могучего телосложения, бывший фронтовик, снайпер, атлет, поэт. Он сидел позади меня, за столиком чуть поодаль. А я, оказывается, находился рядом с К. на его месте: он только-только отсел от жены ненадолго о чем-то потолковать с приятелем, как тут сразу какой-то подсуетился… Вот и не вынесла душа – как праща Давидова, сразившая Голиафа, лежал возле столика бутерброд возмездия.
Э. долго и обстоятельно извинялся:
– Простите, ради Бога, я принял вас за писателя.
– Вы не ошиблись.
– То есть, как – не ошибся?!
– М-м… Нет, в определенном смысле, конечно, ошиблись, и глубоко… Но я и вправду писатель, ко всему прочему, писатель и психиатр, такое тоже бывает. Вот мой билет.
– А-а… Простите. Очень погорячился, очень!..
Предложил мне компенсацию в виде бутылки самого дорогого кавказского коньяка. С трудом отказался.
***
Пока Фромм не грянет, мужик не перекрестится
маленький постскриптум к предыдущей записи «Счастье как компетентность»
из чата на кухне
Все попытки любви обречены на неудачу, если человек не стремится более активно развивать свою личность в целом... Удовлетворение в индивидуальной любви не может быть достигнуто без способности любить своего ближнего, без истинной человечности, отваги, веры и дисциплины. В культуре, где эти качества редки, обретение способности любить обречено оставаться редким достижением. Пусть каждый спросит себя, как много действительно любящих людей он встречал.
Эрих Фромм
– Подписываюсь и я всеми четырьмя, или сколько их там, конечностями.
Но тут же и куча вопросов. Такой замечательный перечень великолепных качеств, необходимых для «удовлетворения в индивидуальной любви»: способность любить ближнего, истинная человечность, отвага, вера и дисциплина... Немногих людей с полным комплектом этих качеств я встречал. Среди них первой приходит на ум моя бабушка Мария, чудесный детский врач. Мой любимый Януш Корчак... Еще нескольких припоминаю – и вполне счастливых взаимной любовью, и тех, у кого огромная способность любить так и не встретила хоть сколько-нибудь близкой по рангу любви ответной. Счастливыми или удовлетворенными в любви я бы их не назвал, но и несчастными не назвал бы – их дара любить хватает, как у того же Корчака, на полноту жизни даже без любящего спутника... А вот откуда у них этот дар?.. Загадка природы. Культур, где фроммовский набор качеств редок, полным-полно, нашу нынешнюю включая особо. А культур, где они часты, вообще назвать не могу. Может быть, в Атлантиде?
– В КУЛЬТУРЕ этих качеств как раз много. В эпосе, в кино, в поэзии, в литературе, в живописи... А в жизни – маловато будет.
– Под культурой Фромм здесь имеет в виду не произведения искусства и литературы, а общественный менталитет и систему ценностей общества, образ жизни и мысли общества в целом. Культура майя, культура средневековья, античная культура... Вот такой смысл. Родственное понятие – субкультура. Например, субкультура хиппи.
– А ну да, понятно. «Культура» во втором значении.
В цитате Фромма, возможно, из-за неточности перевода присутствует тавтология или кажущаяся тавтология. Условием удовлетворения в индивидуальной любви он видит способность любить ближнего. Хочется спросить: а в чем отличие первого от второго?
– Мне кажется, второе входит в первое как необходимая составляющая. Не достаточная, но необходимая. Если не умеешь любить сам или сама, то будь у твоих ног хоть весь мир в восторге любви к тебе, счастья тебе это не даст, а скорее наоборот. Танталовы муки.
– Мне нравится, что Фромм придает такое значение индивидуальности. Иными словами, он говорит следующее: человек, твое счастье в руках твоего развития. Не грузись вопросом «любит – не любит», а шевелись. Шевели извилинами, крути педали, дерзай, развивайся. Тогда и только тогда счастье в любви придет к тебе. Более того, оно будет неизбежным. Даже убежать от него не получится. Парадоксально, но убегая от счастья, двигаясь в сторону развития, мы становимся к нему все ближе. Похоже, что счастье и есть само движение. Такой скороход, поспеть за которым можно только скоро двигаясь самому....
– Убегая от счастья, к нему прибежишь? А если уже прибежал, все равно бежать?
– Ага, придется. И в ногу. Оно же несется.
– А когда же отдохнуть и поспать?
– Прямо сейчас! :)
(чат на кухне окончен в три часа ночи)
***
Счастье как компетентность
Не знаю, на кого смотрел любимый мой Лев Николаевич Толстой, когда написал свое знаменитое «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастная семья несчастлива по-своему». Несчастная семья все время перед глазами у него была фактически только одна – своя собственная, об этом разговор, надеюсь, еще поведем отдельный…
Уже не первый раз ворчу по поводу этой тирады величайшего из русских писателей. По моим-то профессиональным и жизненным наблюдениям все ровно наоборот. Счастье каждой счастливой семьи совершенно уникально, как секретный код сейфа. А несчастья несчастливых семей довольно четко укладываются в небольшую типологию, не более двенадцати основных разновидностей, – конечно, каждый случай со своими нюансами и особенностями, но, как правило, типологически узнаваем.
Самым общим компонентом сходства огромного числа несчастливых пар можно назвать, простите за обыденность выражения, ГЛУПОСТЬ.
Односторонняя или обоюдная глупость, или более односторонняя, чем обоюдная или наоборот – неважно. Существенно то, что по достижении некой критической массы глупости на одну пару, пара эта начинает с того или другого боку давать трещины, а потом распадаться. Глупость, прошу заметить, не только и даже не столько умственная, сколько душевная.
Что такое глупость душевная? Неспособность, недогадка, или непривычка (тут остается больше надежд…) проникаться душевным миром Другого. Не отвлеченно, а конкретно проникаться, практически – в каждодневных и сиюминутных отношениях, в житейском потоке.
Подозреваю, что всякому психологу, достаточно долго занимающемуся любовными и семейными неурядицами, с течением времени начинает казаться, что работает он не в мире взрослых людей, а в детском саду. Что не работой с отношениями двоих отвечающих за себя и друг за друга людей занимается, а обучением одного или двух детишек элементарным жизненным навыкам: видеть, слышать, внимать, вникать, думать. Понимать значение слов, интонаций и жестов, смысл поступков и смысл молчания… Учить их хоть немножко отдавать себе отчет в собственных чувствах и поведении, хоть чуть-чуть предвидеть последствия своих слов и действий, хоть на самую малость прочитывать и предугадывать душевные движения и помыслы другой стороны… И преподавать малым сим простейшее здравомыслие и ценности жизни – порядок и расстановку их, или приоритеты, говоря понаучнее.
Опять хочу подобраться к своему тезису, что любовные и семейные отношения в их целокупности являют собой общечеловеческий УРОВЕНЬ НЕКОМПЕТЕНТНОСТИ. Что человечество на нынешнем уровне своего развития в массе своей (но с неким процентом исключений, что очень важно) не готово к экзамену, который называют любовью. Не справляется с испытанием, которое зовется семьей, не говоря уж о воспитании детей.
Не тянет. Не догоняет. Не врубается. Не фурычит.
Природа снабдила нас всеми необходимыми органами для спаривания и размножения, но не снабдила органами счастья в любви. Улитки счастливее нас. И генетических предпосылок семейной гармонии в человеческой популяции очень мало – лишь в редких лучезарных экземплярах людской породы они собираются в достаточной концентрации, предпосылки эти, – и даже огромного сосредоточения их с одной стороны на двоих может и не хватить, если одна сторона плюсует, а другая минусует.
Природе на счастье наше в любви и семье совершенно накласть. С высокой колокольни выживания плевала она на это. Природа дает возможность размножиться – а там как хотите. Устраиваете из своей жизни ад – для другого или для себя, или и для другого и для себя, и для детишек своих и внуков? Размножаете мирки ада, плодите их в следующих поколениях? Пожалуйста, ваша воля. Если мирки эти выживают, как выживают мухи, крокодилы, мокрицы, гиены – значит, годятся для жизни и такие. Мало ли мрачных, жестоких и отвратительных тварей водится на планете? Живут – значит умудряются как-то выигрывать свои выживательные тендеры. А как там они кидают, преследуют, гнобят, кусают и жрут друг дружку, или как мучаются от скуки, сидя в одной норе, природе уже дела нет: любой жанр для нее хорош, кроме гибельного.
В природе есть всякое. Голодный белый медведь-самец готов убить маму своих детей за кусок рыбы, охотно сожрет и собственных медвежат. Паучиха съедает отца своего потомства сразу после употребления. Аисты, лебеди и пингвины – верные семьянины-моногамы. Петухи, павианы, олени – отъявленные гаремщики. Пчелиные и муравьиные матки – властительницы гаремов мужских. Кто-то там, в этом бесконечном многообразии параллельных нам природных миров, возможно, и счастлив, ПО-СВОЕМУ счастлив – мы не можем об этом узнать, не проникнув в эти миры изнутри, не СТАВ ими.
В человеке тоже есть всякое. Природа понамешала в нас всевозможные задатки и тенденции – и к полигамии, и к моногамии, и к промискуитету (сиречь половой беспорядочности), и к дикой ревности, и к безумной эмоциональной и сексуальной зависимости, и к холодности, и к стервозности, и ко всяческим извращениям, корневые истоки которых – на далеких путях эволюции, в запутанных ее перекрестках… А насчет счастья не побеспокоилась, гармонию в приоритеты не возвела.
Отсутствие в массе человеческой твердых генетических предпосылок любовного и семейного счастья (а предпосылки несчастья, увы, нередко присутствуют…) приводит к очевидному выводу: счастью надлежит учиться. Постигать эту науку с азов, как постигают математику. Учиться этому искусству как учатся музыке: тоже с азов – долгими стараниями и трудами, многими ступенями идти до вершин или хотя бы до приемлемого уровня домашнего исполнения. Выходить на уровень компетентности.
А что, разве не заслуживает это самое человечески главное такого целенаправленного многоступенчатого изучения?.. Учимся писать – чтобы научиться писать грамотно, требуется около десятка лет; лишь редкие способные индивиды осваивают чтение и письмо рано и легко, без особых усилий и почти без обучения. Врожденно грамотных самоучек – обучающихся читать без учителей и пишущих сразу без ошибок – не более чем один ребенок на сто, а то и на двести детей, нуждающихся в обучении. Вот и грамота любовного и семейного счастья сама, без углубленного обучения, дается такому же, если не еще меньшему проценту людей, и вероятность встречи сразу ДВОИХ таких очень мала - она есть, такая вероятность, но ОЧЕНЬ мала.
Почему же образование наше не центрируется вокруг главного для каждого (или почти каждого) человека – вокруг любви и семьи, вокруг самых главных на свете отношений?.. Изучаем Бог или черт знает что, но только не то, что нужно для счастья. К возрасту, когда у нас уже рождаются дети, совершенно не знаем и не понимаем ни себя, ни других, ни тем паче детей.
Если бы мне доверили реформу системы образования, я бы постарался построить ее так, чтобы стержнем всего учебного дела стало именно изучение практики любовного и семейного счастья, со всеми относящимися к этому предметами, как-то: психология (характеров и отношений всего прежде, искусство слушания и выражения, агрессология и конфликтология и др., и др.), медицина с основами самогигиены и оздоровительной самоработы, биология с зоологией и этологией, генетика, социология, история нравов и нравственность бытовая и религиозная (не знаю, думаю пока, как получше и покороче наименовать сию дисциплину), эротология и сексология, юмористика, основы аутотренинга и тонопластики, игроролевой тренинг...
«Стоп-стоп, это какой такой практики? – могут спросить – в 7, 8, 9 лет уже любовная практика, уже эротология и сексология?..» Ну, не так буквально и напрямик, как могут ужаснуться некоторые. Но какие-то важные элементы любовного и семейного наукоискусства можно и нужно начинать изучать именно в этом возрасте. Да дети и сами его изучают, не спрашивая у взрослых. Старинные детские игры в «Домик», «Дочки-матери» – это же все попытки репетиций того, что предстоит…
После средней школы получаем аттестат зрелости. Издевательски смешно – какая там зрелость! Разве что половая, да и та не у всех в надлежащей степени. Элементарная социальная дееспособность - и та не гарантируется. Аттестат зрелости я бы выдавал только тем, кто успешно сдал экзамены по курсу вышеназванных и многих других дисциплин, включая практику обращения с детьми и воспитания. И ТОЛЬКО при наличии такого вот аттестата (защищенного от возможности подделки и покупки самыми надежными средствами, помощнее загранпаспортов) выдавал бы государственную санкцию на вступление в супружеский союз и воспитание собственных детей, с соответствующей финансовой, правовой и прочей поддержкой. Все остальное относилось бы к маловысокохудожественной секс-самодеятельности. Вот такая утопия...
***
МЫ ПРЕКРАСНАЯ ПАРА, НО ЗАЧЕМ СТУЛЬЯ ЛОМАТЬ?
Из ВОТов
Мне 18 лет. Уже четыре месяца живу со своим молодым человеком, безумно люблю его. Нашей парой восхищаются люди: настолько мы понимаем друг друга. Тревожит только одно: если у молодого человека что-то не выходит, он просто взрывается, начинает ругаться, кидаться тем, что попадет под руку. Я очень миролюбивый человек и не могу выносить такого его поведения. Чего я только не пробовала, как только не обыгрывала такие ситуации. Ничего не помогает.
Скажите, пожалуйста, как мне быть?
Вопрос настолько большой и содержит так мало информации для анализа, что ответить можно лишь в самом общем виде.
Изучайте своего молодого человека, изучайте психологию и психофизиологию.
И постарайтесь понять, в чем причины этих взрывных реакций. Они могут быть самыми разнообразными. От простой невоспитанности и/или душевной и интеллектуальной незрелости до каких-то серьезных психологических или психофизиологических проблем, не исключая даже болезни.
И первый встречный вопрос: а сам молодой человек как-то отдает себе отчет в том, что такое его поведение, говоря мягко, не совсем адекватно, что он делает вам больно и ставит под угрозу ваши отношения? Возможен ли с ним какой-то диалог на эту тему?
С открытого диалога только и можно начать как-то ее разрабатывать.
***
Не так давно этот вопрос пришел в ВОТы
ОТЕЦ АЛКОГОЛИК – И МУЖ ТОЖЕ?
У меня был отец алкоголик и мужа я себе нашла такого же, хотя думала, что другого.
Есть ли предопределенность у дочерей алкоголиков становиться женами алкоголиков? Можно ли что-то с этим поделать?
Убедительных и достоверных научно-статистических исследований на сей предмет я не знаю. По своему опыту и своей ориентировке в теме могу предположить, что вероятность вступить в брак с алкоголиком или потенциальным алкоголиком у дочери алкоголика несколько повышена. Причины:
1) подсознательный поиск любимого человека, сходного какими-то ведущими чертами с отцом, даже и отвергаемым, осуждаемым отцом;
2) более вероятна жизнь дочери алкоголика в тех социальных слоях, где алкоголизм наиболее распространен, встречается с наибольшей частотой.
Уже этих двух факторов достаточно для того, чтобы повысить встречаемость алкоголизма у мужей женщин, чьи отцы – алкоголики.
Но важно заметить: повышение вероятности не означает предопределенность.
Ничего фатального. Особенно если вступать в брак не вслепую.
Возможный вопрос из частых:
А как относиться к трактовке такой повышенной встречаемости с позиции учения о семейной карме? Если мать, допустим, не отработала свой кармический долг несения креста созависимости с алкоголиком-мужем, то такая нагрузка передается дочери и т.д.
Ответ:
По-моему это очередной случай мифистики. Если кому-то хочется в это верить, то можно и вправду добиться, что по вере да будет.
***
Поэзия и любовь, любовь и поэзия...
И сестры родные, и дочки-матери, и не поймешь, кто мама, кто дочка – наверное, обоюдно. Что ни поэт, то, если не мастер любви, то певец ее, а мастерский певец или нет, это уже вопрос одаренности. Вряд ли ошибемся, если заметим, что по крайней мере большинству и даже подавляющему большинству великих поэтов присущ избыточный эротизм, буйство любовных страстей, проникающее и в творчество. Но есть из этого правила и великие исключения, или, может быть, только кажущиеся исключения. Велимир Хлебников. Сколько ни ищу у него хоть одну строку, куда бы непосредственно проник его личный Эрос, – не нахожу. В автобиографической заметке поэт сам о себе всерьез написал таковы слова: "Вступил в брачные узы со Смертью и, таким образом, женат". Что ж, одни любят жизнь, а другие... другую жизнь.
В тех редких стихах, где у Хлебникова фигурирует любовь, она какая-то всеобщая, отвлеченно-живописная, мифически-космическая, а если и лично обозначенная, то не его личностью, – сам он от любовных дел пребывает в каком-то космическом далеке. Вот одно из таких стихотворений, где в последней строчке мы неожиданно обнаруживаем имя другого поэта, ставшее для российского сознания почти синонимом абсолютного и всецелого слияния поэзии и любви.
Люди, когда они любят,
Делающие длинные взгляды
И испускающие длинные вздохи.
Звери, когда они любят,
Наливающие в глаза муть
И делающие удила из пены.
Солнца, когда они любят,
Закрывающие ночи тканью из земель
И шествующие с пляской к своему другу.
Боги, когда они любят,
Замыкающие в меру трепет вселенной,
Как Пушкин – жар любви горничной Волконского.
Очень хлебниковский стих, в котором непостижимым образом соседствуют и сливаются пронзительная наблюдательность и фантастическая красота с зашифрованностью и высокой заумью, почти абракадаброй, но какой величественной и невероятно милой.
Смотрите, как неожиданно и как естественно сомкнул он любовь богов и любовь Пушкина. Хотя горничная Волконского тут вроде бы ни к селу, ни к городу: из исторических хроник известно лишь (по крайней мере, мне удалось нарыть только это), что семнадцатилетний шалун Пушкин однажды темным вечерком в Царскосельском дворце подстерег горничную княжны Волконской Наташу и начал нескромно обнимать, не заметив, что это не горничная, а сама княжна, дама уже солидного возраста. По сему поводу имел неприятности, а по поводу неприятностей написал на княжну довольно ехидную эпиграмму. Ну да ладно, какая разница, все равно – в мире Хлебникова все возможно. И все дышит истиной.
Старик Кречмер всплеснул бы руками и закричал: «Вот вам и образец шизоидной поэзии высшей пробы!» Мы воздержимся от диагнозов, но заметим: если кому-то хочется излечиться от навязчивой и неуемной любовной страсти, читайте Хлебникова. Лучше всякой бромистой камфоры. И хорошо, и небесно.
Смотреть предыдущие записи
|
