1
Все уменьшилось, позарастало,
Гуще плесень на серых стенах...
И Ульянов глядит с пьедестала
В побелевших бетонных штанах.

Дует ветер, сухой и горячий,
И беззвучно, как через стекло,
Даль бормочет: могло быть иначе...
Но иначе и быть не могло.

В этой бледной, замученной сини,
В этом выцвете флагов и крыш
Слышно только – сейчас и отныне –
А былого и не различишь.

А грядущее – лентою дыма
Вслед стальных, рассекающих крыл,
Мимолетно и невозвратимо...
То, которое ты разлюбил.

И тебе, не нашедшему следа
Равно к этим и к тем берегам,
То ли ждать прошлогоднего снега,
То ли дождика по четвергам.

Ничего, не печалься, паскуда,
Есть перо, и тетрадь, и строка,
И плывут – в никуда ниоткуда –
И легки – словно сон, словно чудо –
Голубые твои облака.

1975

                     2
Выбитый круг у футбольных ворот
Дремлет и ждет голевого момента...
Сдвинулось время, и наоборот
Крутится старая, стертая лента.

Флаги усталы и стары скамьи,
Даже и липы глядят виновато...
Только в субботу и после семи
Время приходит для гула и мата.

Словно сапсан, припадая к земле,
Словно с девчонкою хищно играя,
Местный красавец, районный Пеле,
К центру проходит от левого края.

Сразу троих огибая дугой,
Весь он в похмельном раздрае и пыле..
Под перекладину – левой ногой...
«Правою – чтоб не убил – запретили...;

Шепчут мальчишки. Летит шелуха,
Белой грязцою полы устилая...
Все простодушно. И нету греха
Там, где не знают ни ада, ни рая.

Нету греха в этой жизни глухой,
И никому не сказать: «виноваты...»
Только кого-нибудь за упокой
Впишут порою без года и даты.

Кто говорит, что мы сбились с пути?
Мы никуда еще не уходили...
Кассы работают после пяти,
Липы усталы и серы от пыли.

1995

                     3

Не спят, не помнят, не торгуют…
А. Блок

Немного осталось
От ставен, наличников, крыш...
Подумаешь, малость,
Сгори и совсем – не Париж...
Какая забота
Тебе – отщепенцу, вруну...
А трогает что-то,
Как трогает гром тишину.
А что-то тревожит –
Куда ты бежишь – не спеши...
Какая-то схожесть
С последним обмылком души.
И сердцу так больно,
Как будто зажато меж скал...
И звон колокольный –
Его ты тогда не слыхал...
И спят, и торгуют
Под этот вернувшийся звон,
И правду нагую
Несут на плечах вдоль окон.
И смотрит ребенок –
Не бойся, еще не твоя...
Как призрачно тонок
Укрыв родового жилья.
А помнят? Едва ли...
Быть может, ты помнишь один,
Как сон пробивали
Сквозь крышу удары градин;
Побудка пастушья,
Рассвет сквозь круженье рожка,
И пенье петушье,
И утренний лед сквозняка...
По-над облаками,
Рассветная песня, кружись...
Ведь смерть – это память;
Беспамятством движется жизнь…
Она отшумела
Грозой и ушла на закат…
Последнее дело –
Просить: возвращайся назад.
Нет, не возвращайся, –
Шепчу я вослед облакам, –
Ни стона, ни вальса
Тебе я в обмен не отдам...
Калитку не трогай,
Она уж давно не твоя...
...Последней дорогой
К укрыву иного жилья...

1996