...Покинув этот бренный мир,
Влачился я в пустыне мрачной,
Но шестикрылый конвоир
Привел меня в эдем барачный.

Жильцы обширного двора
Меж кущей нежились, как баре;
Был только номер вдоль крыла
Напоминанием о каре.

Да вспыхивала иногда
Над тем, кого Господь отметил,
Как будто синяя звезда
И обращала в пар и пепел.

И у слепого малыша
С колчаном, где не стрелы – змеи,
Я шепотом спросил: душа –
А что же происходит с нею?

– Она теперь осуждена
Уйти от Отчего порога;
Вдаль поведет ее вина,
И долгой будет та дорога.

Ей определено судьбой
Жить встречною, чужою болью
И разучаться быть собою,
А стать – землей, травою, солью,

Семи путей, семи кругов
Измерить тяготы и были,
Ответить тяжести шагов
Смирением дорожной пыли.

...Сбежит она, мутна, тяжка,
Со склона вглубь, к земному лону,
Чтобы в дыханье родника
Учиться шепоту и звону.

И в росте, в трепете листа,
Послушного движенью года,
Понять, что значит чистота
И чистая печаль ухода.

Услышать звездные слова,
Плач холода и стоны зноя,
Крик пастуха и песнь волхва,
А также – многое иное.

И дальше в путь пойдет она,
И будут длиться эти дали,
Пока не свеет до зерна
Грехи, обиды и печали.

Пока не будут дочиста
Растворены в дорожном прахе
Ее докука и тщета,
Ее отчаянья и страхи.

Тогда, прозрачна и легка,
Она над твердью вознесется,
Чтоб из Екподня родника
Испить, как путник из колодца,

Чтобы на рощи и сады
Вернуться влагой дождевою
Или в луче ночной звезды
Придти - ЖИВОЮ, но ИНОЮ.