Психологическая культура

[Мэй]

"Hacksaw Ridge" 2016/Мел Гибсон
Ассоциативно.До просмотра.

След осы.


Ты мой маленький,
не успеваю тебя заштопать:
ручки-ножки сложить все бежишь кувыркаясь
на ходу, будто ты игрушка
с выбитым вверх человечечным духом,
в форточку выброшенный мед.сестричкой,
будто по фрейду тебя пожелавшей...
Плачь,
ты картинка моя, малышка,
лист, намокающий под
черешней
в пору, когда дожди на юге
Японии
хлещут так жирноструйно, как будто
лепешки, те, что во след коровам...

[Мэй]

Ты лепишь, пишешь, - кажется, живешь,
нечаянность склоняя к изголовью,
как руку крепкую - в себе печатью жмешь,
устраивая толк тому сословью!
Как - некогда готовился впритык к столетию прожить,
как обпол - кидаешь мяч, который миром был, -
и в сетку запускаешь облако

[Мэй]

Ты говоришь, словно ворон эдгара,
перья ломаешь об угол заточки,
сны переносишь клочками в виденья,
ловко икаешь на дне в день рожденья, -
все, все заносит снегами в апреле,
если заметить в себе не сумели
ловли стрижа поперек звездопада,
словно натруженно-горклого сада
ломаной ветки больную мораль, -
век, ты таков же - что нынче, что встарь, -
ловишь сетями который уж век,
и попадается гол человек...

[Мэй]

...и взял за декорацию
эскиз
тех улиц, площадей,
и шпилей важных,
чтобы к перу склоняя лик -
наполнился тот значимостью вод,
которые, бог знает, чем несет -
к стремлениям и окрикам бумажным,
что гордость, понукая, подает...

[Мэй]

...как узнать, что происходит с любовью, -
тюленя за ласту поймать...


***
Среди волн сознанья поиск
до сих пор поэтам сведущ.
Дни, дороги, сны, печали -
свет и ангелы венчали.
На разлуке обниманье
всякое лучит сознанье!
Всякое стремится - сквозь,
дни минуя и преграды,
словно лом ненужный сада.
А за ломом - дни костра.
Всякая сулит жара -
гнусу бой и старым теням,
что ложатся по коленям...
Задрожала мошкара,
расступилась... Глянь, гора!
А за горными хребтами -
ангелочки со крестами,
словно деток малых чуть
весь осыпала нам путь, -
ясны звездочки - цветами
под ногами, под ногами,
в небесах, везде-везде -
сад в земли и на воде...

/Это я из песен малых
в руки детскую фиалку
в дар взяла, и грежу тут,
чем ложится тоже в руки:
ни о чем , как дни старухи,
где всего теперь нужней
свой из далей соловей./...

[Мэй]

Шутливости... Отталкиваясь от Гете. "Ф."
Individuum est ineffabile. Deus est ineffabile.
/~Человек неопределим. Бог неопределим/

...в начале... было место бытия,
волнующее розы трепыханье,
как птички малой писк в ладони-длани,
еще не знающей окрест житья,
и - тонкий луч, узревший восклицанье:
"Пойми, то слава - жизнь Моя!"

...как много споров... о таком начале,
где не имел и свет себя вполне,
дыханье было ль сперто, дом свечален,
и не цвело герани на окне, -
из хрусталя лишь сети и венчанья -
как нити света будто бы во сне...

...как много споров...
с давних пор
об этом:
что и как было испервА. Нагретой -
видится вода, и - свет,
и потому - всегда свечи сонет
к началу нас зовет: до разогрева.
Попробуй дать сравненье перводреву!
И ты утащишь смысл в подоле вдаль,
пунцову краску спрячешь под вуаль

иль маску!

...вот и явилось - то, чему помин.
Явленье? Или все-тки господин?
Но явно нечто если начинать
с начала - блики дней листать:
как мало обрастает линий в цвет,
когда округ упруг и многотверд предмет.
А значит, взяв размятейшую лепку,
из пальцев с соком дня потянешь репку...

[Мэй]

И снова старые виденья,
будто повесть
застыла там, на знаках бытия...
И снова устрашающие совесть
картины -
умиранья и житья.
Вот - Ленскый, прибоченясь,
в омут
спешит,
крылом срывая небосвод,
вот - Чацкый,
у него, ей-богу,
повод:
все тот же разум нежный!
Словно черт
подладил в фаустовом мире
перегонку
все тех же ожиданий
на сторонку.
Течет, течет, волнуется народ!

За старыми конягами - в ногах
и правды нет
понелижЕ-примкнувших!
Их говор - хоть куда,
да хоботок остер!
И самых образованнейших братий
под ручку с цицеронами
простер
наш новый скудный мир!
(в какую-то попойку, видать,
за ними был расчет прямой - призвать
служить отечеству, - как старенькая мать,
она и в сей поре грозит кому ручонкой:
клянется - обратить, воззвать!)
А вот и вас спрошу по новой:
есть кумир?
Из пишущих, стремящихся
в ЗАЧЕТ - к-т-о бли-же вам,
кого печать снесет?
На улице аир стенает громкый,
заламывая руки, дни несет.

[Мэй]

Из Леты выловить
видений пару -
не блага участь,
сны тирану
тех древних дней
песок речной просек...
Из наших дней -
опилок будет толк...

Иль смытая мечта
взнесется ввысь
тем жаворонком сил!
/Что ныне напились
у Леты -
вовсе не простор, -
их слышен толк,
не разговор.

[Мэй]

Кажется, словно бы
по-сту-пенно...-
вода...
Этот..свет изнутри, -
словно повесть
и совесть
сцепились
в тех линиях
блеска-скольженья...
...Мир - таков же,
как встарь.
Силу -
треплет вуаль
ветра...
Обманутых песен
затяжный напев...
Дело -
о возвестьи
рунических сил -
никогда не узнает
затворов!
/так скрежещущих,
словно слон их
носил на себе
будто платье,
И -
скинул с амвонов!
И - разбил те
"хрустальны мечты
про двойную мораль",
успевая трубить так -
как ие-рихонские
трубы.
И -
затаптывал дни
в косяк сатане
вместе с пеплом столетий,
сверкая на дне/.

[Мэй]

Очень смешное я создание,
словно
пугало для огорода,
в рубашке беленой давно -
заранее выцветшей
в тени синехода ...

А по мне..-
можно сны сверять,
тиика-ют, мимо-ходики,
а на дне меня -
свет так жжет и жжет,
и - рассыпался,
словно маков цвет
в нелинеечной горенке,
а внутри нее -
мочи больше нет -
спи да спи да спи,
мое золотце,
душа-душенька,
распомажена,
да вон - у виска..
струйка..макова...

[Мэй]

Перед дворцом, -
в нем сила вся и власть,
и незаметны розы колыханья, -
и светлое в отрепьях изваянье -
стремится пасть...

На улице -
и лики прокаженных
так стонут
в полунощной тишине, -
и - капают видения
с амвонов,
и группы сил -
слоняются
во тьме...

Да, только по весеннему
вниманью -
дорога там лежит, -
в момент сознанью -
брезжит путь унылый,
и всадник -
седока не ворожит.

И с клином
тускло-улетающим -
все стонет...
Глава любви -
на бликах бытия...
Никто не ждет,
молчаньем лишь -
коробит
застрявший путь...

А сила здесь - своя, -
не минет дня -
она тебя домчит,
на дивну повесть
смело опустИт:
живи, ищи, служи,
ищи себя...

[Мэй]

Господи, - кто из нас кто, -
жизнь - она как решето:
всех изнутри -
про-се-и-ва-ет, -
как ты ни посмотри...

[Мэй]

Как мало нужно -
всего лишь
знакомое слово,
всего лишь -
без и-ме-ни весть -
что помнят,
считают "нужным",
И - провозвестник веры -
что ИМ -
ты ТУТ= ЗДЕСЬ.

[Мэй]

Немного погадав на картах дня, -
все - сбудется, вы вспомните меня
и тех, кто как-то был, дарил истоки,
и звуки му... - не стали одиноки -
за счет того, кто пел, хрипел ее...
А му-зы-ка - все то же исступленье,
ларца Пандоры чуждое явленье!
И жизнь - как драгоценный дар,
не вышла битой толком в кулуар,
а..- задержалась. Ей - всего видней -
не битый измышленьем соловей.
А сердце - что?... Вина, одна вина.
На поле счастью воли - ни рожна.
И затаен тот дар во дни тревоги,
о, боги, боги..., маленькие боги.

[Мэй]

Где найти это светлое небо...

Где равнины, дома, и холмы -
словно корочка пресного хлеба
поперек
кутерьмы...

Где заводы, листая дороги,
не встречаются,
а по холмам -
льется только прекрасное небо, -
и отдушье
глазам.

[Мэй]

Жить и ждать,
обнимая,
отвечая Творцу,
реки слез проливая -
течь к тому
образцу,
что кораллами полон,
в сердце сталь не хранит,
дни готовит исполнить.

[Мэй]

Хочется сделать
расстояние
между звуками,
чтобы была тишина...
Слышишь - она...

Пауз стихотворение -
сани наискосок,
свет твоего величия,
праведный наш Бог.

И разгорается ярче,
силы тянет к тебе -
просто дышит, - старче -
слышишь в своем виске
топот коней бывалых,
историй старинных лет?

День - словно тополь палый,
радость - все маков цвет.

[Мэй]

Люди, ослепленные бравадой,
памяти своей не чая,
возникают,
как грибы под утро,
и уже, пожалуйте, воюют:
за опушку, листик, что прикроет,
за тенисту местность в яркий полдень,
за овраг в засушье, и ложбинку, где
расти, расти еще немного, никому
на взгляд не попадая...
Но сойти никто не может с места.

[Мэй]

Все кажется...,
что часто повторяюсь,
с листа к листу кладу на память ноты -
таким различным личным и прекрасным,
друзей моих... - виднейшим и несчастным...

Ненастно растворившему окно -
неверный ветер стережет винты под килем,
матросы - спят: матросам всеравно...
Как.., впрочем,
многим на земле, где иней...

Вот, обрывается строка, где был бы вздох,
да пауза сокрушеннейших строк,
да котильон, немеющий в поклоне,
да сок, бродящий в дереве немом,
да..гром, что рдеет лишь на небосводе...

[Мэй]

Заппинаясь от.. "Вот, сказали..." -
стало страшно забытых строк,
приютившихся на вокзале,
где мой лист облетать - не мог:
ни по лавкам, и ни поштучно,
и - никак, даже - и нигде, -
в общем,
дело такое - нешуточное -
оставаться в своем неглиже,
то бишь - в тряпках своих
стараний,
где чернила цветут заранее,
вы-цветают, как маков цвет,
струйкой глупою на..паркет...
Надоела строка про мак,
красный, алый, пурпурный знак
ритуала пр колке льда.
Странный лед. А под ним - вода.

[Мэй]

"Пастырь-бес". (по мотивам " Фауста" )

- Блуждает ум, и о себе он - пред-став-ля-ет...
И всякий чужд ему, и всякий - им пеняет!
Неблагозвучью фраз и гамм и сил -
кто только перлов не превоз-носил!

А сила - под сукно, в чулан, терпеть.
Да, сразу раб не сможет умереть!
Ему резон - приказы задавать!
Да - пить...

Затем -
гулять с гармошкой по-трам-дам!


А дерево, что жизнь ему -
во хлам, шеол, иль что там там -
еще?...

Дурацкий план - пленять собой другого -
вот, словно ждет - что высунув язык:
а ну как кто дотошно так приник?
а ну как - вникнет так, что сам себя в колпак?
и - на конюшню, отвкусить чего иного?
хоть батогов, хоть сумасшедший крик.
Поди сыщи жеребчика такого!

Рыдают... Дамы... Что ж!
Знать, пьесу ждет успех!
Уже сразил ряды горластый смех!
Калятся.. уголечки-острословы!

[Мэй]

Неудачно получается. "Фауста" читать трудно хотя бы потому, что как "ничего себе сурдинка" - ведется повседневный разговор с неким литературным, фольклорным, или бог весть каким образованием, претендующим текстурой-набором - на ловца и удальца, да к тому же с узнаваемым характером и манерами известными! К тому же - с копытами! Не чародей какой-нибудь!
И много глумления не над Фаустом, - над Гете. Но этому придается вид панибратский! посвистывает в сторонку нетоварисч - будто презентует какому-то невидимому залу (из всяких там ведьм и вурдалаков, возможно) - коронный номер: богопревозможье.

[Мэй]

Продолжила и в "Вот и вот". Заглядывайте плиз.

Быть мирным - тишина не подойди, -
играют козыри дуплеты, драмы-комикс, -
как естества средь них не жди -
приватный нолик. С мечты - сдирают кожи,
жгут - огнем, лишают - влаги, -
с тревогами - дождем
листы
бумаги...

Взгляд, возведенный к - " О, Божье Слово -
не истукан в толпе - Твоя обнова"!

Как..мнооого я пишу..- переминаюсь,
стреноженно не ржу, - дышу, стараюсь -
дай воли, воля дня, его основа - дыхание Любви
в подкорки - снова.

Подмоги! Из людей! ИЗ ЧЕЛОВЕКА!
Зови его, звони -
как век от века
звонил во мне в минуты
тайной боли-любви, иных историй, -
при-ди.

[Мэй]

Шутливое. (Понятно, вспомнила о ст-и В. Леви " Пьедестал или украденная душа, пьеска-ужастик в одном акте, основанная на факте")

Что Вы за такой за зверь?
Ваши чувства - мне не без потерь...
Флаг - колышется, ряды - опали...
Кто-то снова(вновь) на пьедестале!
Памятка вождя в его анналах -
кровь на морде, да и щечках впалых.
Детство золотое, подойди!
Тут тебе ни зги не очевидно!
Только - видно, почему-то - видно,
как, облокотясь, падут вожди.

[Мэй]

Из мнооогих тем, где жизнь зашла за пояс, -
за пояс дня, за ночь, за истребленье
в себе себя, - за первый день Творенья -
прости
себя.

Так часто говорят! Прости, помилуй,
попробуй в руки взять хоть что-то, донеси, -
а дальше - "тыща тыщ себе советов", -
как тень во ржи запавшее явленье -
себя, опять себя во дне Творенья...
А выпасть - пробовал?
Цветешь в всея межи?

Намного день застрял, - вернуться? Надо?
Куда? Зачем? Вон, сны и сны и - падаль,
и червь не скушал - выжгли чем-то этим,
и эти - тоже падаль, сны могилы. Дети.

Вот - боль!...
Минувшее - по лицам
давно уж растеклось: что - опыт века, -
и в сонной детской доле человека -
мы мыслим!

И взрослым становясь, всечасно -
твердим: о, дай нам, дай нам счастье, -
иначе не согласны так скитаться!
Где - смысл, где - цель? В чем счастье наций?
В чем обращение к себе под корень?
В чьей воле?

Неволен, невозможен, непричастен, -
и сотня сотен лье
под килем масти!
Тут - никому не выйдет силы дня.

А жизнь - дитя, дитя, дитя.
И это - больно! Бесконечно одиноко -
искать себя во взрослых ахах, охах,
за спину взявшись, или - за мораль,
но жизнь - дитя, как ныне, так и встарь.